Сын архидемона - Страница 22

— Здрасьте, Никита Сергеевич, — тепло поздоровался я, протягивая руку. — Гляжу, вы за эти полгода ни хрена не изменились. Все такой же — честный и добропорядочный гражданин.

— Шо таке? — раздул ноздри Щученко, сверля мою ладонь подозрительным взглядом. — Хражданочка, а мы с вами шо, хде-то раньше пересекались? Шо-то мне ваша физиономия не очень знакома, а у мене все-таки профессиональная, значить, память на лица!

— Полковник, да это же я, Олег, — добродушно напомнил я. — Бритва моя фамилия. Помните?

— Смутно припоминаю похожее ФИО, — неохотно кивнул Щученко. — Только вы, хражданочка, мне мозги-то не пудрите! На товарищу Бритву вы, значить, похожи меньше, чем я, значить, на английскую королеву! Да и голосок у вас, прямо скажем, не тот!

— А это у меня маскировка такая удачная, — весело ответил я, поворачивая камень в оправе кулона.

Судя по тому, как выпучились глаза полковника Щученко, он меня узнал. Еще бы. Меня сложно не узнать. Если мы с вами общались хотя бы пару минут — вы узнаете меня даже через десять лет, гарантирую. Некоторые меня потом во сне видят, вскакивают с радостными воплями.

А все потому, что я незаурядная личность с уникальным характером.

— Тю! — присвистнул Щученко. — И вправду — товарищ Бритва, як живой! Я вас теперь, значить, сразу узнал — по оригинальному цвету глаз! Хороший у вас грим, товарищ Бритва, мое вам за это всецелое одобрение! Мы, бывало, в разведке тожа…

— Ефим Макарыч, кто там? — выглянул в прихожую второй человек. — Ой-ей. Олег, ты, что ли?

— Угу, — оскалился я. — Накрывай поляну, Лева, твой лучший друг в гости пришел!

Святогневнев обрадовался мне гораздо больше, чем Щученко. Все ж таки мы с ним настоящие друзья. Я трехглазое шестирукое чудовище, он ходячий мертвец — но мы регулярно пьем вместе уксус.

В других условиях пили бы водку, но наши организмы спиртное не воспринимают.

Джемулан смотрел на этих двоих с равнодушием каменного столба. Кажется, его ничуть не обрадовало знакомство с такими замечательными людьми. Я спохватился и представил его:

— Лева, полковник, знакомьтесь. Это Джемулан Ройя Атаби айки Кйодолья, он…

— Паччиму у этого хражданина волосья до плечов, як у стиляги какого? — тут же перебил меня Щученко.

— Это Лев Игнатьевич Святогневнев, доктор каких-то там наук.

— Очень приятно, — кивнул Святогневнев.

— А это Ефим Макарович Щученко, он…

— Идиот! — выпалил Щученко.

— Да, точно, — согласился я.

— Я, значить, кажу, шо вы, товарищ, наверное, идиот, раз волосья такие отрастил! Или это теперь мода такая заграничная? Не одобряю! Как, говорите, его фамилия?

— Джемулан.

— Армянин, что ли? Вы, товарищ Джемулян, подстригитесь как можно скорше, это вам совет от всей нашей коммунистической партии и от мене лично.

Джемулан ему даже не ответил.

С тех пор, как я последний раз гостил у Святогневнева, здесь мало что изменилось. В прихожей нас встретил черный доберман Дюк — тоже спокойный, как корабельный якорь. Впрочем, для собаки-зомби такое поведение нормально. Снова я порадовался, что не чувствую запахов, — Джемулан достал носовые фильтры, а значит, пахнет от псинки не ландышами. А Щученко ничего, даже не морщится. Видно, что привыкший.

Кроме мертвой собаки в прихожей были только старая тумбочка, вешалка для одежды и две пары ботинок. Совершенно одинаковых.

— Слушайте, а как вы различаете свои ботинки? — полюбопытствовал я.

— Они же совершенно одинаковые.

— Мои — чистые, — ответил Святогневнев, провожая нас в комнату. — Вы к нам надолго?

— Как получится, — рассеянно сказал я. — На недельку или на две. Мне, понимаешь, Палача нужно разыскать.

— Опять? — вздохнул Святогневнев. — Тебе еще не надоело, Олег?

— Надоело. Была б моя воля — плюнул бы на него слюной. Но тут, понимаешь, такие обстоятельства не самые простые.

— Понимаю. Ладно, располагайтесь, я сейчас матрас достану. Этот твой друг как вообще местный или тоже ну, понимаешь? — вполголоса спросил Святогневнев, косясь на Джемулана.

— Пришелец, как и полковник, — подтвердил я. — Но ты не волнуйся, этого я тебе на шею не повешу.

— Да не, Ефим Макарыч мне не мешает, — отмахнулся Святогневнев.

— Мы с ним нормально сработались. На кладбище дежурим в две смены — он днем, я ночью. Зверушек моих он не обижает — даже кормить помогает. Кстати, а этот как, в курсе, кто я есть? — снова покосился на Джемулана Святогневнев.

— В курсе, не боись, — успокоил его я.

О том, что Святогневнев — ходячий мертвец, я сообщил своему куратору по дороге сюда. Тот воспринял эти сведения без малейших эмоций. Вот дедушка Торквемада моментально бы встал на дыбки, а Джемулану глубоко наплевать.

— Есть хотите? — спросил Святогневнев. — У нас сегодня сосиски с картошкой.

Прошло всего несколько часов с тех пор, как я нажрался до отвала в горнойском ресторане. Но когда это яцхен отказывался от еды? Я еще не сошел с ума.

Матрас из подвала выволок мертвый Погонщик Рабов. Довольно странно видеть одного из этих низших демонов Лэнга выполняющим приказы моего друга. Одетый в белый халат Святогневнев командовал им, точно негром на плантации, — а зомби послушно делал все, что ему скажут. В его пустых глазах не было и тени разума — так выглядят глаза манекена. Спинные рога Святогневнев ему спилил, и теперь Погонщика Рабов можно было даже принять за человека — очень уродливого горбатого человека с зеленой кожей и красными глазами.

— Знаешь, Олег, это существо по генетическому коду довольно-таки близко к человеку, — задумчиво произнес Святогневнев. — Именно поэтому на него подействовал мой вирус. По моему, когда-то это и был человек, но потом его каким-то образом… изменили. Не знаю как, кто и зачем.